Тема двадцать девятой недели года - третьей недели месяца Истории
- Алим-адзи, идешь на выборы?
- Нет, не иду.
- Чего так? Болеешь?
- Нет, не болею. Просто не хочу участвовать в этом спектакле. Не нравится отведенная мне роль.
- Какая роль? Посмотри, какая хорошая погода! Природа радуется вместе с нами! Пойдем.
- Мне предлагается принимать решение по вопросу, в котором я некомпетентен.
- Если ты некомпетентен, тогда кто компетентен?
- 99% тех, кто сегодня пойдет голосовать – некомпетентны.
- По-твоему получается, что весь народ некомпетентен?
- Да. Народ некомпетентен в вопросах управления государством.
- Но ведь во всем мире народ участвует в выборах президентов и глав государств!
- На уровне местного самоуправления я готов участвовать в выборах. Потому что я хорошо знаю все проблемы села и района и знаю каждого жителя и каждого возможного кандидата. Я скажу больше: каждый взрослый дееспособный человек обязан участвовать в выборах местного самоуправления, в выборах первого уровня.
- Есть еще второй уровень?
- Должен быть. Выборы должны быть хотя бы двухуровневые. В разумно устроенном государстве сначала тайным голосованием должно выбирать лучших из политически активных людей на уровне местного самоуправления (можно сказать – политическую элиту), и уже потом эти активисты открытым голосованием должны выбирать все ветви власти. Вот сегодня выбирают президента – по идее должны голосовать только те, кого мы выбрали в депутаты прошлый раз. В каждом районе есть по 10-15 депутатов, а по стране их около десятки тысяч. Вот они вместе пусть выбирают и главу региона, и главу государства, и судей, и законодателей. А массы народа не могут управлять государством.
- Каждый человек имеет право участвовать в управлении государством.
- Право-то он имеет, но не умеет. Пусть сначала выучиться. Вот ты скажи, Азиз, ты же учитель по образованию, может ли каждый человек с улицы учить детей?
- Нет, конечно. Для этого он должен предварительно выучиться в университете.
- А почему ты считаешь, что принимать решение о том, кому и как управлять многомиллионным государством легче, чем учить пару десятков детей математике?
- Но ведь все говорят о преимуществе прямых всенародных выборов?
- Это чисто популистский ход тех, кто стремится к власти. Они льстят народу и манипулируют им. А с другой стороны – заложенное природой в человека стремление к доминированию. Не знает, не понимает, но хочет. Откуда колхозник или рабочий может знать, кому и как управлять государством? Откуда 20-летний юнец может знать, кому и как управлять государством? И как 80-летний маразматик может решать, кому и как управлять государством? Разве что выразить свои покорность и согласие.
- А ты знаешь?
- Нет, я тоже не знаю. Именно поэтому я и не пойду сегодня выбирать президента. Да, у меня есть кое-какие способности, в отличие от того же рабочего или колхозника, и я мог бы участвовать в выборах и второго уровня, но мне это не интересно, я не изучал управление обществом и у меня нет достаточной информации о политической ситуации в стране в данный момент. Я не знаю, какая главная цель и какие задачи стоят перед страной в ближайшие пять лет. Я не знаю, какие силы стоят за тем или иным кандидатом. Поэтому я не могу принимать решения в этом вопросе.
- Поэтому в политику лезут разные проходимцы.
- Лезут-то они лезут, но кто их выбирает? Боишься ответить?
- А чего мне бояться?
- Все боятся. Боятся сказать правду народу о самом народе. Правду о том, что народ в массе своей некомпетентен. Политики никогда об этом не скажут, но интеллигенция – должна.
- И что теперь делать?
- Переходить хотя на двухуровневые выборы. Пусть на первом уровне народ выбирает депутатов из массы политически активных и грамотных. По прошлым их делам, а не по обещаниям о будущем. И никакой региональной или федеральной агитации. Только на местном уровне.
- А политические партии? Они же не могут без агитации и пропаганды.
- Политические партии пусть занимаются агитацией на втором уровне выборов. В идеальном государстве должны быть три независимые ветви власти: законодательная, исполнительная и судебная. Которых выбирают на втором уровне.
- Мы сейчас про какое государство говорим, про даргинское?
- Нет, конечно. У даргинцев вряд ли будет свое отдельное государство. Про государство вообще.
- Это все большая политика, от нас далеко. А мне надо пойти и проголосовать сегодня. Иначе будут неприятности на работе.
- Воля твоя, иди. Но потом не говори, что все политики – воры и жулики.
философ Жан-Жак Руссо учил, что общая воля не всегда совпадает с волей всех. То есть возможен такой вариант развития событий, когда все люди ошибаются и только мудрый философ один понимает общую волю. С этой идеей также связана такая черта Просвещения, как авторитаризм. Если один человек понимает, что правильно, а все остальные заблуждаются, значит, этот один человек должен иметь возможности, для того чтобы навязать свою волю всем остальным.
"Выборы прошли спокойно. В воскресенье, в восемь часов утра, на площади была установлена деревянная урна под охраной шести солдат. Голосование было совершенно свободным, в чем Аурелиано мог убедиться сам — почти весь день он простоял рядом с тестем, следя, чтобы никто не проголосовал больше одного раза. В четыре часа дня барабанная дробь возвестила о конце голосования, и дон Аполинар Москоте опечатал урну ярлыком со своей подписью. Вечером, сидя за партией в домино с Аурелиано, он приказал сержанту сорвать ярлык и подсчитать голоса. Розовых бумажек было почти столько же, сколько голубых, но сержант оставил только десять розовых и пополнил недостачу голубыми. Потом урну опечатали новым ярлыком, а на следующий день чуть свет отвезли в главный город провинции. «Либералы начнут войну», — сказал Аурелиано. Дон Аполинар даже не поднял взгляда от своих фишек. «Если ты думаешь, что из-за подмены бюллетеней, то нет, — возразил он. — Ведь немного розовых в урне осталось, чтобы они не смогли жаловаться». Аурелиано уяснил себе все невыгоды положения оппозиции. «Если бы я бы либералом, — заметил он, — я бы начал войну из-за этой истории с бумажками». Тесть поглядел на него поверх очков. — Ай, Аурелиано, — сказал он, — если бы ты был либералом, ты бы не увидел, как меняют бумажки, будь ты хоть сто раз моим зятем."
