Глава III, «Куначество» состоит из двух параграфов.

В первом параграфе данной главы дается общая характеристика куначества как института. В Дагестане, как и на всем Кавказе, с обычаем гостеприимства был связан институт куначества. Суть куначества заключается в том, что лица, неоднократно пребывавшие в отношениях «гость-хозяин», проникшиеся друг к другу особенно доверительными отношениями и человеческими симпатиями, независимо от их этнического происхождения и религиозных убеждений, вступали во взаимные близкие дружеские отношения, оказывая друг другу помощь и поддержку наравне с близкими родственниками, а порой и более действенную.

Для сложения близких отношений, куначеских связей важным условием было возникновение человеческих симпатий между людьми «одного круга», совпадение образа мыслей, нравственных идеалов и приоритетов, ценностных ориентации. В XIX -нач. XX в. кровнородственные связи у народов Дагестана все еще играли большую роль в жизни общества, семьи, индивида, хотя их замедленное, но неуклонное ослабление явственно прослеживалось.

В условиях Дагестана само развитие торгово-обменных операций в значительной степени зависело от наличия более или менее развитых куначеских связей и задействованности обычноправовых норм, морально-этических уста­новлений и общественного мнения, строго оберегающих «дух и букву» института куначества.

Есть некоторые основания полагать, что в силу глубоко укоренившегося обычая разовые или многократные встречи двух лиц на месте проживания одного из них или взаимные посещения -не единственный, хотя и самый важный, источник для возникновения куначеских связей. Два человека могли впервые встретиться на нейтральной территории, какое-то время тесно общаться, проникнуться друг к другу человеческой симпатией, подружиться, затем разъехаться и в дальнейшем встречаться на своих территориях, считая друг друга кунаками и придерживаясь всех норм поведенческих атрибутов, характерных для куначеских связей.

Кунаки принимали участие в любых жизненных ситуациях друг друга. Строительство и ремонт дома, хозяйственного помещения; женитьба сына или замужество дочери; смерть или гибель члена семьи, близкого родственника и связанные с этим материальные расходы; необходимость выплаты «цены крови» при примирении близкого родственника-убийцы с родом убитого; ущерб, нанесенный стихийным бедствием; всякого рода обиды и притеснения со стороны сильных семей, тухумов и т.п. -вот неполный перечень ситуаций, в которых кунаки принимали взаимное участие.

Кунак -это не просто «близкий друг, приятель», это человек, не связанный узами кровного родства с другим человеком, но несущий обязанности и выполняющий функции близкого родственника. Именно куначеские связи имели в виду путешественники, ученые, офицеры, чиновники, описывавшие необычайно высокое внимание горцев Дагестана к гостю и говоря о культе гостеприимства в «стране гор». Отточенный до мелочей церемониал встречи гостя, его приглашения в дом, к столу, застольные нормы поведения, способы увеселения гостя, обмен подарками, церемония проводов и многое другое относится именно прежде всего и главным образом к куначеству, к куначеским отношениям. Весь этот набор сложностей по отношению к гостю как таковому намного упрощался: пришельца, приезжего надо было вежливо встретить, хорошо накормить и предоставить ему удобный ночлег -вот, собственно, и все основные обязанности хозяина по отношению к гостю, пришельцу.

Во втором параграфе данной главы раскрываются взаимоотношения кунаков. В горах Дагестана зачастую весть о том, что в селение едет чей-то кунак, разносилась до прибытия его, нередко задолго. Понятно, всем было известно, у кого именно приезжий остановится. Поэтому часто кунак был еще в дороге, в окрестностях селения, а хозяин с сыновьями, братьями и др. уже выходили его встречать. При этом считалось неприличным ожидать гостя за селением, в начале селения, на годекане и проч.: встреча происходила непосредственно у дома хозяина.

Хозяин с приезжим кунаком обменивались взаимными приветствиями, при этом первый был щедр и расточителен в любезностях, преодолевая для этого случая традиционную сдержанность в эмоциях, в проявлениях чувств. Радость и удовлетворение по случаю приезда кунака выражалась не только в словах: любезности, произносимые в сочетании с хмурым, неприветливым лицом, свели бы на нет этикетные требования, веками формировавшиеся в обществах Дагестана[3].

С первых же минут встречи с кунаком, после традиционных приветствий, хозяин подробно расспрашивал приезжего о его здоровье, о благополучии родных и близких, о подробностях каких-либо значимых событий в его семье и т.д.; подобные расспросы следовали хозяину и со стороны приезжего. В беседе с обычным гостем такой обмен вопросами совершенно исключался. Выражение чрезмерной радости по случаю приезда обычного гостя как нарушение традиционного этикета не расценивалось, но все же выходило за рамки утвердившихся в подобных ситуациях поведенческих норм. Напротив, демонстрация удовлетворения и радости видеть в своем доме кунака, как выше уже отмечалось, считалась уместной: этические требования сдержанности в эмоциях предусматривали здесь некоторые исключения. Сразу же, с первых минут общего разговора, беседы, хозяин постоянно контролировал себя, избегая тем, которые гость мог превратно истолковать.

Весь цикл церемониальных норм и правил застолья применялся во всей своей полноте именно при трапезах кунака: обычного гостя хозяин старался просто как можно лучше и сытнее накормить, обслуживая его с подчеркнутым радушием -но и только. Как бы состоятелен не был бы хозяин в материальном отношении, путника, нуждающегося он угощал двумя-тремя сытными блюдами, не более; столы, ломящиеся от горских яств по случаю приезжего, накрывались именно для кунаков. Именно между кунаками происходил дарообмен приезжего с хозяином, только кунака, а не «рядового» гостя хозяин провожал за пределы своей округи и поручал его на новом месте своим друзьям.

В отдельных случаях у горцев Дагестана было в обычае дарить наиболее почетному, близкому гостю ковер, украшавший стену помещения для гостя. Кунак повел бы себя неэтично, если бы во время отдыха стал бы подкладывать под локоть или за спину небольшие подушки, специально для этого предназначенные и разбросанные вдоль стен, стены комнаты. Это должен был предложить сделать или проделать собственными руками хозяин дома или кто-либо из его сыновей, братьев, племянников и др., если таковые на «приеме» присутствовали.

Приведенный нами материал наглядно демонстрирует широкую распространенность в общественном быте горцев Дагестана института куначества, огромное значение, отводимое ему населением феодальных образований и союзов сельских общин, жителями каждого селения горного края. Место и роль этого института были так велики и значимы, что нормы обхождения кунаков, традиционные правила приема, содержания и обслуживания кунака были детализированы до мелочей, кодифицированы, их соблюдение вменялось в обязанность всем членам общества, что поддерживалось самым действенным началом морального климата в коллективе людей -общественным мнением.

Встреча, обслуживание и препровождение обычного гостя обставлялись скромно, хотя здесь действовали веками формировавшиеся нормы соблюдения обычая гостеприимства: гостя надлежало обеспечить питанием, жильем и постелью, проявляя при этом максимальное радушие, оберегая жизнь, достоинство и имущество приезжего и помогая ему решить проблемы, связанные с целью приезда. Иначе говоря, если отношения «хозяин-гость» носили разовый или временный характер, то взаимоотношения кунаков были постоянными, пожизненными, и даже, как мы видим, наследственными.

В XIX в. у горцев Дагестана привился обычай, согласно которому кунаки при встрече одаривали друг друга подарками. Собственно, подарок хозяина отъезжающему гостю -давняя традиция у народов Дагестана, хотя такой поступок традиционными нормами морально-этического характера в обязанность и не вменялся. Относительно новое здесь -подарок гостя хозяину, что когда-то моралью горцев считалось недопустимым, и не только в Дагестане.

Решив все свои проблемы на месте и заканчивая визит, кунак испрашивал у хозяина разрешение на отъезд. Хозяин обычно давал такое разрешение, всем своим видом показывая, что огорчен этим разговором, предстоящей разлукой. Но иногда, пользуясь правом, данном ему традицией, он задерживал своего кунака, еще на какое-то время, 2-3 дня и больше. Для этого у хозяина должна была быть какая-либо веская причина: переезд в новый дом, приезд после долгой разлуки сына, отца, брата, торжества, связанные с рождением сына (у хозяина, у его ближнего родственника), женитьба сына или замужество дочери и т.д., одним словом, какое-то важное семейное мероприятие, событие, где гость был бы желанным участником.

Значимый, почетный гость, останавливавшийся у одного и того же хозяина многократно, нередко уже с первого-второго своего визита обретал статус кунака и становился гостем круга родственников этого хозяина, гостем тухума. Ближайшие родственники по отцовской линии считали своим долгом навестить приехавшего кунака и выразить ему уважение. Пришедшие в традиционных выражениях приветствовали гостя, по его приглашению принимали участие в застолье или поддерживали послезастольную беседу. Побыв некоторое время и предложив приезжему свои услуги, если они понадобятся, пришедшие вскоре уходили.

Могло случиться, что у приезжего в том или ином селении было два и более кунаков. В таких случаях приезжий сразу же направлялся к дому того из них, с кем куначеские связи у него сложились раньше или к кунакам своего отца, старшего брата, дяди. Поприветствовав домочадцев и оставив свои вещи, приезжий наносил визит другому кунаку, другим кунакам. Принять угощение, быть первым лицом застолья при этом гость мог лишь в том случае, если уже угостился в доме своего основного кунака.

Таким образом, в дагестанской горской среде, в общественной жизни рассматриваемых народов, наряду с обычаем гостеприимства был распространен и институт куначества. Генетически и содержательно он базировался на исторически сложившихся нормах гостеприимства, представлял собой, как на это указывали наши предшественники, более высокую форму общения людей, в том числе и принадлежащих к разным народам, разных вероисповеданий, либо географически, пространственно разделенных на значительные расстояния. Касаясь так или иначе обычая гостеприимства, дореволюционные авторы, а вслед за ними многие советские и постсоветские, утонченные этикетные нормы встречи и проводов приезжего, его угощения, формы увеселения, развлечения ошибочно относили к традиционно сложившимся правилам из обихода общения с вновь прибывшим вообще, с «чужаком» вообще. Мы постарались показать, что значительная часть подобного рода обиходного антуража относилась именно к общению кунаков. Гостя, по сложившейся многовековой традиции, следовало приветливо встретить, позаботиться о его ночлеге и пропитании и достойно проводить. Хозяин, принимающий гостя, его родственники и община в целом несли ответственность за достоинство, жизнь и имущество приезжего на своей территории. Кунак -это близкий друг, этикетно утонченные нормы обхождения относились в полном своем наборе именно к кунаку, для него организовывалось обильное застолье, чаще всего именно кунака развлекали и увеселяли. Кунаки -это лица, взаимно принимающие участие в делах друг друга наравне с родственниками, а нередко и больше чем родственники. Забота о жизни, имуществе, достоинстве, о решении значимых проблем, возникающих у кунака имела не разовое проявление и не ограничивалась территориально, а была постоянной, пожизненной. Институт куначества, зародившийся в древности, свидетельствовал, в частности, о том, что процесс ослабления кровнородственных и усиления соседских связей в дагестанском обществе, наметившийся с незапамятных времен, медленно, но неуклонно набирал силу и затянулся на многие века, вплоть до XIX -начала XX в.

В заключении подводятся основные итоги и выводы исследования