Буркун-даргинцы – один из коренных субэтносов даргинцев, проживающих в нынешних Агульском и Дахадаевском районах Дагестана. По языку и особенностям исторического и культурного развития они относятся к западному варианту антропологического типа дагестанцев – кавкасионскому (классические представители кавказского типа). Говорят они на амухском, кубачинском, санжинском, чирагском и сюргинском диалектах даргинского языка, который относится к нахско-дагестанской ветви северокавказской семьи языков.

Речь жителей с. Ашты и с. Дирбаг по сравнению с речью буркун-даргинцев других селений имеет ряд особенностей лексического и фонетического характера. Язык этот близок к кубачинскому. Особенности исторического развития с. Чираг и с. Санжи и их местоположения на границе четырех разноязычных народов (лакцев, агулов, рутулов и даргинцев) не смогли не отразиться на формировании их диалекта. Резкое отличие чирагского диалекта от литературного даргинского языка объясняется ограниченностью связей, контактов с его носителями. Они не только не участвовали в едином процессе этнического развития, но и подверглись влиянию иноязычной среды и иноэтнической психологии, находясь в другом языковом окружении. В отличие от аштынцев, дирбагцев, кункинцев и худуццев чирагцы больше общаются с агулами, лакцами и лезгинами, так как автомобильная дорога в города республики лежит именно через агульские и лакские села. Кроме них на чирагский говор повлияли рутульский (шиназский) и азербайджанский языки. П.К. Услар считал, что чирагское наречие «подходит к Буркун-Дарго, но селение это никогда не входило в состав означенного общества».

По данным А.Комарова, на 1869 г. у буркун-даргинцев было 8 сел: Ашты, Кунки, Санжи, Худуц (Дахадаевский район), Амух, Анклух, Цирхе и Чираг (Агульский район) (списки населенных пунктов  Даг. обл. (ССКГ. Тифлис, 1869), составляющие общество Буркун-Дарго и говорящие на особом диалекте, близком к сюргинскому наречию. А в Цирхе жили агульцы. Ашты (центр союза), Чираг и Кунки имели в 80-е годы XIX в. 168, 169 и 152 хозяйства соответственно, остальные имели от 16 до 75 дворов, всего 700 хозяйств, 1996 человек, а в 1917-м – 4617 человек. А. Комаров в этих данных не учитывает один отселок (Дирбагъ) и два населенных пункта (Буркихан и Шари), входивших в Буркун-Дарго. Е. Шиллинг также придерживается такого мнения. Он пишет: «Буркун-Дарго – группа даргинских аулов Кунки, Худуц, Санжи, Анклух, Амух, в которую входили два агульских аула – Буркихан и Чираг, присоединенные в начале XVIII века Сурхай-ханом к ханству Казикумухскому». Надо полагать, что Е.М. Шиллинг ошибочно причисляет даргинское село Чираг к агульскому.

Р.М. Магомедов считает село Чираг обособленной частью даргинской этнотерритории, обществом Гуцо-Дарго. К этому же обществу Гуцо-Дарго относит Чираг и С.Ш. Гаджиева, которая выделила его в одиннадцатый по счету этнографический район Даргинии. Но она к этому обществу добавляет и два населенных пункта нынешнего Агульского района – Амух и Анклух. По оценочным данным, к 2002 году буркун-даргинцев насчитывалось 40000 – 42000 человек. С середины 20-х годов ХХ в. горцы Дагестана, в т.ч. и буркун-даргинцы, планомерно переселяются на равнинные земли республики. Так, жители с. Амух полностью переселились в поселок Дагестанские Огни. Государство выделило для буркун-даргинцев земли в Дербентском и Каякентском районах. Около половины буркун-даргинцев расселено на равнинном Дагестане – в Дербентском и Каякентском районах, а также в городах Махачкале, Избербаше, Кизляре, Каспийске, Дербенте и других местах.
Создание искусственных земледельческих террас в Дагестане берет свое начало с эпохи энеолита. Таким образом прослеживается общность этнокультурного единства населения Дагестана, Южного Кавказа и Ближнего Востока.

Древнейшие предки буркун-даргинцев жили в составе Кавказской Албании. Так, разведочные работы в 1965г. выявили около современного с. Чираг остатки оборонительных стен, ограждавших крупное городище Гъогънаци позднеалбанского времени.

Нельзя признать верным мнение М.М. Маммаева о том, что жители с. Кунки и с. Худуц этнически наиболее близки к кубачинцам по сравнению с окружающими сюргинцами. Также является ошибочным утверждение о вхождении в Зирихгеран Сюрги и Буркун-Дарго, ибо на этот счет нет и не могло быть никаких сведений, кроме желания лжеученых и незадачливых компиляторов. Территория Буркун-Дарго и Сюрги никак не могла входить в состав Зирихгерана, потому что здесь одновременно с последним находилось Казикумухское шамхальство, сюргинцы составляли самостоятельное объединение – «Сюргинское вольное общество, не причислявшееся никогда, как об этом писал Е.И. Козубский, ни к какому из союзов даргуа».

Ни кункинцы, ни худуццы, ни чирагцы, ни амухцы и даже аштынцы не называли себя кубачинцами, как и сами жители с. Кубачи не называли жителей названных селений кубачинцами. В этой связи правильным считаю мнение А.Р.Магомедова о том, что даже «в XV–XVII вв. кубачинцы еще не стали «народностью одного аула» – они оставались давно оформившейся народностью с собственным языком, более всего близким к даргинскому, и оригинальной культурой, занимая при этом небольшую, но ясно очерченную территорию (Кубачи, Амузги, Шири и Сулевкент. – М.Ю. Курбанов).
С середины VIII в. начинаются походы арабов на Дагестан. Первые крупные успехи арабов в Дагестане связаны с именем Джарраха. Местные хроники приписывают Абу-Муслиму насаждение  ислама в Дагестане в VIII веке. Но исследователями уже отмечалось неправдоподобие этой версии.

Например, исследование М.-С.Саидова показало, что «версия об Абу-Муслиме – сплошная выдумка безответственных переписчиков», а халат (будто бы Абу-Муслим похоронен в Хунзахе, там же находится и его халат) «по характеру почерка и содержанию текстов на нем, является произведением иранским, с определенными шиитскими лозунгами и исторической ценности не представляет». Они справедливо указывали, что в арабских источниках нет упоминания о насаждении Абу-Муслимом ислама в Дагестане. Напротив, эти источники говорят о бытовании в этот период в Дагестане наряду с языческими верованиями и христианства. Источник XI в., комментируемый В.Ф.Минорским, называет даргинцев одними из самых упорных противников арабов и местных мусульман: «среди племен неверных в пограничной области ал-Баба злейшим врагом мусульман был народ Шандана».
Возможно, это обстоятельство играло немаловажную роль при совершении «исламских походов» на Шандан, расположенный в современном Акушинском, частично Левашинском и Дахадаевском районах, а также в междуречье Гамриозень и Артозень в их верхнем и среднем течении. Последнее упоминание Шандана относится к 732 г. хиджры (1041-42 г.).

Можно полагать, что уже в XI–XII вв. ислам проник в Буркун-Дарго. Именно к этому времени относится старейшая куфическая надпись, обнаруженная М.-З.О. Османовым в с. Ашты (в местечке Кулза), гласящая: «Владычество принадлежит Аллаху единому, всепобеждающему».

 В конце VIII в. н.э. под влияние Кайтага попал и Буркун-Дарго. Об этом свидетельствует и кладбище при въезде в городище Къархала-веру. Здесь похоронены шахиды–борцы. С решением спорных территориальных, пастбищных, межобщинных вопросов буркун-даргинцы обращались в Калакорейш  - первоначальную резиденцию феодальных правителей Кайтага с VIII в., которая была в числе оплотов распространения в нагорьях мусульманства. Жалобы, заявления на местные власти отправлялись в письменной форме. Не случайно в фольклоре чирагцев была поговорка: «Раде аккурарка къала-кьурейшли арза белкIв» («Если недоволен, обращайся заявлением в Калакорейш»). В начале XIII в. резиденция кайтагского уцмия из Калакорейша была перенесена в Уркарах.

В XIII–XIV вв. некоторые обстоятельства как внутреннего, так и внешнего порядка вносят серьезные изменения в расселение буркун-даргинцев. Монголо-татарские нашествия XIII–XIV вв. окончательно разорили и разрушили эти поселения и вызвали группирование отдельных родовых поселков (очень часто их остатков) в более далеких, укромных местах, менее доступных для завоевателей.

еобходимость решительной борьбы с последними, покушение феодалов на независимость сельских общин и привели к образованию больших территориальных сел. Очевидно, к этому времени можно отнести локализацию на территории Буркун-Дарго населенных пунктов Анчибачи, Худуц и образование «ши» территориально-родового характера Ашты, Кунки и Чираг. Переселялись на новые места вместе с семьями лица, изгнанные из того или иного общества по различного рода причинам, кровники и др. Так, может быть, с. Кунки возникло из 10-16 средневековых поселений: Такъа махи (Гулая), ХъицIигIургъа, Гилилигьера, Бурушмегу къатта, ХурчIе, Бичелигьера, Нихтарла ши (Лугърала ши), Ургаяб, АликIлила бекI, Тапрукла гIурагъя, КIумкIумла хъяб, Гъияшли, Хъаная, Мукурухя, Барма, КурагIяццIе. Подобным образом образовались крупные населенные пункты даргинцев, аварцев, лезгин, лакцев и других народностей Дагестана, хотя хронологические рамки этого процесса не везде совпадали.

Для средневековья (XI–XIV вв.) характерным становится не только образование, как было сказано, самостоятельных обществ, владений, но и стремление их к усилению своей независимости и безопасности. С этим связано наличие большого количества сторожевых (сигнальных) башен вдоль границы. Их строили также на границах обществ, вокруг селений на господствующих высотах. Остатки таких башен сохранились до сих пор. Так, до недавнего времени на окраине села Кунки еще сохранялась башня – Кала, Гъияшли, Хъисаце, Ургал. Вокруг селения Ашты находились аулы–крепости: Кулза, Луг-луг-тапа, Этахъулаяб, Харабши, Гъарбар, Къархана и Дирбагъ. Сигнальная башня аштынцев, расположенная в местечке Хъай Жидаги, визуально связана с башнями из Кулза и Луг-луг-тапа. Из крепостных сооружений около селения Чираг хорошо сохранилась крепость РичIахъе (Ричаки). Здесь археологами обнаружены развалины башен, крепости и каменные завалы сводчатых помещений.

Однако дальнейшему социально-экономическому и политическому развитию буркун-даргинцев, как и всего Дагестана, помешал завоевательный поход Тимура в конце XIV века. По сообщениям источников, как только завоеватели дошли до Ушкуджи (Усиша – М.Ю.Курбанов), они «поспешили отправиться во все стороны громить и грабить».

Объединенные силы лакцев и аварцев выступили против Тимура в количестве 3000 человек, помогая жителям Ушкуджи. Войска, предводительствуемые «шаухалом Казикумухским и Аухарским», потерпели поражение. После этих событий к Тимуру явились с раскаянием и признанием своей вины казикумухские и аварские старшины. Тимур одарил их разными милостями – халатами, золотыми поясами для мечей, арабскими конями и дал им наставления всегда бороться с врагами веры и укреплять мусульманство, не забывая слова из Корана: «Воюйте на пути Аллаха», «Убивайте их, где встретите», они были отправлены в горы.

Завершив дела в Среднем и Центральном Дагестане, Тимур направился в Зирихгеран и Кайтаг. Через Буркун-Дарго к Сюрги – пошел на Кубачи. Об искусстве местных мастеров он прекрасно знал. В селениях Буркун-Дарго сохранились предания, связанные с приходом тимуровских войск и чинимых ими жестокостях. После ухода Тимура чирагцы и их соседи объединились в отдельное общество – Гуцо-Дарго, обособившееся и от Уцми-Дарго, и от Буркун-Дарго, а буркун-даргинские джамааты Ашты, Кунки, Худуц, Санжи, Амул, Анклух, Буркихан и Чираг присоединились к Казикумухскому ханству. Так они начали платить ежегодно дань, как и другие лакские села ханства.

Такие предания сохранились в сюргинском селении Ургани, согласно которым тимуровские войска собрали детей и стариков и сожгли их, заперев в одном доме. Наши информаторы упомянули предание об истреблении Тимуром тантинцев и о бегстве спасшейся женщины в сюргинский аул Цугни.

Приход Тимура в Зирихгеран не принес особого ущерба кубачинцам. Хотя Тимур объявил их «неверными» и войну с ними законной, их выступление, как пишет А.Р.Шихсаидов, не было бы неожиданным, «все жители Зирихгерана встретили царственный поезд подчинением и повиновением и поднесли ему множество броней и кольчуг…». Существуют и другие предания, подтверждающие приход тимуровских завоевателей в Харбук и другие окружающие поселения.

Добившись «изъявления покорности» от большинства дагестанских правителей, Тимур прибегает к широко используемому методу «задабривания» местной знати в расчете на использование их в осуществлении своей политической линии. За феодалами сохранил их прежние владения, а также самостоятельность внутреннего самоуправления. «Отдав Дагестан под ведение казикумухского шамхала и хунзахского нуцала, - отмечает Б.Г.Алиев, - тем самым передав им доходы с подвластных им территорий, Тимур надеялся на спокойствие в Стране гор». Именно этот период четко прослеживает основные классы феодального общества, резко противостоящие друг другу. Р.М.Магомедов пишет, что представители знати в джамаатах уже сделались крупными собственниками земли и скота. На этой основе в буркун-даргинском вольном обществе развивался феодальный уклад. Это обстоятельство подтверждает появление здесь талканов.

После походов тимуровских войск, как и повсеместно, на территории буркун-даргинцев окончательно утвердился ислам, хотя пережитки других религий – язычества и зороастризма – сохранялись еще долго. Отдельные из них все еще сохраняются в обрядах и обычаях.

В селах Ашты и Худуц уцелели два больших камня с надписями (одна датируется приблизительно 1305 г., другая – 1318 г.), из текста которых становится ясно, что полномочия шамхалов сводились к командованию отрядами воинов-добровольцев и к представительству земли Гумик (Кумух) во внешних связях. Судя по надписи 1305 г. аштынцы не были обложены податями, а жителям Худуца пришлось хуже: их село попало в полную собственность Гумика.

Как мы уже знаем, шамхалы в ходе исламизации верхнего Уллучая еще к началу XIV в. взяли под свой контроль Буркун-Дарго.

В с. Худуц в стене минарета имеется камень со строительной надписью: «Построил этот минарет Али, сын… ради Аллаха – да простит он его и того, кто помог ему. Год семьсот шестьдесят пятый по хиджре пророка. Написал это Хаджжи». 765 г.х. = 1363-1364 гг.

Около здания средней школы в с. Чираг имеются две надгробные плиты. Одна из них относится к 601 г.х. (1204-1205 гг.). Другое надгробие некоего Кабира относится к 707 г.х. (1307-1308 гг.). На окраине с. Кунки возвышается каменный столб-стела, якобы  свидетельствующая о прекращении дани аштынцев, худуццев, кункинцев казикумухскому хану. Или, скорее, это миф. Эти надписи носят не только исторический характер, но и свидетельствуют о высоком уровне развития камнерезного искусства в с. Кунки, ибо такие же красивые стелы стояли вокруг села.
После окончания Кавказской войны и ликвидации Казикумухского ханства был образован (1860 г.) Казикумухский округ. По положению о сельских обществах Дагестанской области в 1868 г., Казикумухский округ, состоявший из 104 селений, объединенных в 57 сельских обществ, был разделен на 4 наибства: Казикумухское, Вицхинское, Мукарское и Аштикулинское. Буркун-Дарго вошло в Аштикулинское наибство с центром в селении Кули. В Аштикулинское наибство входили кроме основных селений Ашты и Кули: Чираг, Буркихан, Амух, Анклух, Цирхьа, Худуц, Санжи, Кунки, Хосрех, Сумбатль, Цовкра, Вачи, Кая, поселки Уллаурти, Тукат, Хойми, Сухш, Хойхи, Цыша.

В 1901 году Аштикулинский участок был упразднен. Семь селений – Амух, Анклух, Ашты, Кунки, Санжи, Худуц и Цирхе – были переданы в Кайтаго-Табасаранский округ, а два селения – Буркихан и Чираг – в Кюринский округ. Остальные остались в Казикумухском округе. Это было сделано на основании приказов по военно-народному управлению Кавказского края и военного губернатора от 28 апреля за №10955. Советская власть в селах бывшего общества Буркун-Дарго была установлена в сентябре-октябре 1918 года (восстановлена весной 1920 г.). Из горцев была создана Армия свободы. Против нее был направлен деникинский карательный отряд генерала Попова, который в сентябре 1919 г. был наголову разбит в ущелье Ая-Кака Даргинского округа. 25 марта 1920 г. Армия свободы заняла Темир-Хан-Шуру (Буйнакск).

Основной костяк этой армии составляли даргинцы из разных селений. Бойцами являлись также буркун-даргинцы: Магомед Сулеймангов, Яхья Вали, Исмаилов Магомед, Магомед Катаев из с. Чираг; Ибрагимов Али из с. Ашты. В Ая-Какинском революционном событии участвовали 13 кункинцев, в том числе Будугов Курбан, Ракатай-Исмил, Рамазанов Курбан, Уста-Рабадан.
В 1930 г. в сс. Ашты, Кунки, Худуц, Чираг были организованы сельхозартели. В следующем 1931 г. артели были преобразованы в колхозы. 25 мая 1931 г. был образован колхоз им. Самурского в с. Ашты. На основе обобществления частной собственности раскулачены были многие семьи.

22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Около 580 буркун-даргинцев были призваны на войну, из них 350 погибло. В войне участвовали 120 кункинцев, больше 80 человек погибли.
В 1950 году аштынский колхоз «Правда» укрупнился за счет вхождения в него колхозов селения Кунки им. Молотова и селения Худуц – «Большевик». Наивысших показателей социально-экономического развития колхоз достиг за время правления Ахмедова Магомеда (1954-1985 гг.). Тогда колхоз был занесен в число лучших хозяйств на республиканскую доску почета.

Восемьдесят с лишним лет буркун-даргинцы заняты мирным созидательным трудом в народном хозяйстве, дали стране сотни квалифицированных специалистов во многих отраслях. Буркун-даргинцы гордятся своими земляками, внесшими заметный вклад в науку и культуру, а также теми, кто прославился героическими, спортивными и другими достижениями. Это Герой России М. Гамзатов, Герой Соц. Труда Г. Мусагаджиев, министр по национальной политике, информации и внешним связям РД д.ф.н. Г.Курбанов, руководитель Упр. Фед. антимонопольной службы России по РД К. Кубасаев, гл. редактор «Народов Дагестана» к.ф.н. М. Курбанов, д.э.н. Р. Шахбанов, вице-председатель Российской академии предпринимательства д.э.н. М. Яхъяев, д.с/х.н. Д. Расулов, д.м.н. братья Р. и Р. Кадиевы, к.э.н. Н. Гасанов, к.э.н. Р. Яхъяев, к.э.н. Ж. Шахбанова, к.э.н. Г. Гасанов, к.и.н. К. Омаров, к.м.н. М. Рабаданова, народный депутат РД И. Ашамаев, засл. врачи РД А. Ашамаев, С. Гаджиева, Г. Омаров, П. Гамидова, засл. учителя РД Г. Бахмурадов, Б. Магомедов, М. Абдулхаликов, Ш. Рабаданов, засл. строитель М. Ибрагимов и т.д.