Рис.1.
Схематическое изображение «концептуального моста» между системным
уровнем и тонкими аналитическими процессами. а — уровень
целостной системной деятельности;
б — уровень тонких
аналитических процессов; в — путь обычных корреляционных
отношений; г — включение системообразующего фактора, который
объясняет процесс упорядочивания между множеством компонентов
системы; д —операциональная архитектоника системы и ее узловые
механизмы.
Таким обязательным положением для всех видов и
направлений системного подхода является поиск и формулировка
системообразующего фактора. Эта ключевая проблема определяет как само
понятие системы, так и всю стратегию его применения в исследовательской
работе. Иначе говоря, принесет ли пользу конкретным наукам системный
подход или не принесет, будет зависеть от того, насколько успешно мы
выделим системообразующий фактор и насколько полно будет описано его
операциональное значение для формирования системы. Только при этом условии
мы можем применить принципы системообразования для всех тех классов
явлений, в которых происходит упорядочивание.
Схема демонстрирует
непрерывность исследовательского процесса, обеспечивающего
непосредственный переход от системного уровня к тонким физиологическим
деталям системы до молекулярного уровня включительно.
Между тем
вокруг этой проблемы сложилась крайне странная ситуация. Почти все
сторонники системного подхода и общей теории систем подчеркивают как
центральное свойство системы «взаимодействие множества компонентов»
(Берталанфи, Раппопорт и др.). Близким является «упорядоченное
взаимодействие» или «организованное взаимодействие». По сути дела именно
на этих определениях понятия системы и покоится все обсуждение системного
подхода. Хотя весь успех понимания системной деятельности, особенно у
организмов, зависит от того, определим ли мы, какой именно фактор
упорядочивает до того «беспорядочное множество» и делает это последнее
функционирующей системой, вопрос о системообразующем факторе просто
никогда не был поставлен в отчетливой форме системологами. Он не ставится
ни главным идеологом «общей теорин систем» Берталанфи, ни группой его
последователей (Акоф, Раппопорт, Месарович, Уотерман и др.). Пожалуй, так
же дело обстоит и у советских теоретиков системы, объединенных Институтом
истории естествознания и техники и Институтом философии АН СССР (В. Н.
Садовский, И. В. Блауберг, Э. Г. Юдин, А. И. Уемов, К. М. Хайлов и
др.).
В результате этого коренного недостатка — отсутствия
системообразующего фактора — все имеющиеся сейчас определения системы
случайны, не отражают ее истинных свойств и поэтому, естественно, не
конструктивны, т.е. не помогают ставить новых, более объемных вопросов для
исследования (рис. 1).
Ознакомившись подробно со всеми публикациями
Общества общей теории систем (Society of General System*s
Theoru), можно с
уверенностью утверждать, что теоретическая неопределенность, отсутствие
связи с конкретными научными дисциплинами и неконструктивность основных
положений непосредственно для исследовательской работы являются следствием
игнорирования основной проблемы системологии — раскрытия
системообразующего фактора. Без определения этого фактора ни одна
концепция по теории систем не может быть плодотворной. Трудно допустить
без него существование какой-либо теории систем и прежде всего общей
теории систем. Отсюда возникают и терминологические вопросы. Так,
например, можно утверждать, что термин общая, примененный к теории систем
Берталанфи, не имеет достаточного логического обоснования. Именно это
чрезвычайно ограничивает ее конструктивное использование в
научно-исследовательском процессе.
Постараемся произвести строгий
логический анализ этой проблемы.
В каком случае мы могли бы
говорить именно об общей теории систем? Только в том случае, если бы были
даны убедительные доказательства того, что она может быть отнесена к самым
разнообразным классам явлений, т.е. выявляет какие-то общие черты в
разнообразных классах явлений, например в неорганической природе,
организме, машинах, обществе. Так, например, клеточная теория является,
несомненно, общей теорией для всего живого на земном шаре, поскольку
клеточное образование является общим и изоморфным фактором для всех
организмов независимо от уровня их развития и положения на биологической
лестнице. Значит, растения и животные именно по этому критерию оказываются
изоморфными образованиями.
Исходя из всего сказанного, мы можем
построить следующий ряд логических положений.
1. Теория может
получить право стать общей только в том случае, если она вскрывает и
объединяет собой такие закономерности процессов или механизмов, которые
являются изоморфными для различных классов явлений.
2. Изоморфизм
явлений различных классов может быть выявлен только в том случае, если мы
найдем достаточно убедительный критерий изоморфности. Чем более значимым
является этот критерий для разбираемых явлений, тем более выраженным
является их изоморфизм.
3. Для принятия «общей теории систем»,
пригодной для различных классов явлений, наиболее важным критерием
изоморфности, естественно, является изоморфность системообразующего
фактора.
Достаточно внимательно проанализировать эти три положения,
чтобы увидеть, в чем состоят конструктивные трудности «общей теории
систем», выдвинутой Берталанфи.
Эта теория не вскрыла того фактора,
который из множества компонентов с беспорядочным взаимодействием
организует «упорядоченное множество» — систему.
Это обстоятельство,
т.е. отсутствие системообразующего фактора, не дает возможности установить
изоморфность между явлениями различного класса, а следовательно, и не
может сделать теорию общей. Именно этот недостаток бросается в глаза при
изучении аргументов сторонников общей теории систем. И это же
обстоятельство неизменно препятствует общей теории систем стать
инструментом конкретного научного исследования.
